Краткие итоги первой игры: Дагестан выходит из состава России, князь Игорь правил за семь веков до своего отца Олега, а тараканы могут выползать из головы и портить фристайлы. Но давайте по порядку.
Репортаж ведет ЗАМ (Зритель, Атстаивающий Мнение).
Александр Васильевич выходит на сцену бодрой походкой шестидесятилетнего юнца и представляет любимых членов жюри. Но за столиками сидят обычные. Александр Васильевич пересчитывает, на пару секунд хмурит лоб, но тут же вспоминает. Лавроненко!
Команды выходят на сцену, чтобы последний раз увидеть не разочарованных родственников. Но они не пришли. Александр Васильевич в шутку говорит командам «ни пуха, ни пера», а команды на полном серьезе отвечают ему «к черту». Тадан!!! Открывает игру Приказ, - не все же и не всех же им закрывать.
Хитрая рука, воспитанная командой «Приказ 390», постоянно выкручивается. Такую шутку смской присылает Эрнсту Пельш, и сразу назначается главой дирекции юмористических проектов Первого канала. В подчинении Дроздов и Гусев. Удачи, Валдис!
Приказ выглядит как булка с изюмом в супермаркете. Только без изюма. И не булка, а буханка. И не в супермаркете, а в гараже. А гараж в аду. И все в аду.
Юлий Соломонович чего-то вдруг вспоминает молодость. А это потому, что команда фсиновцев выглядит как Ленин. То есть, закопать проще чем применить. Есть танцор, есть певец, есть актер, - но все это один человек. И он впервые в эволюции в одиночку пытается мучительно родить конфликт. Уааааааа!. Кто, дорогая? Подполковник!
На середине фристайла встает Галустян. Но этого никто не замечает, потому что у Лавроненко через глаза и уши хлещет кровь. Смска с таким текстом приходит от Пельша к Эрнсту, и дирекция юмористических проектов Первого канала ликвидируется.
Александр Васильевич останавливает команду и надеется, что навсегда. Пока откачивают слабых сердцем ветеранов, расплющенных начальным драйвом Приказа, в зале улыбаются Азамат и Филипп, потому что Путин с Медведевым не пришли. Александр Васильевич задерживает дыхание перед названием второй команды. Через час двадцать три утомленный зал все-таки узнает, что это Калининград. Но это снова рекорд!
Далекий и такой родной Калининград сразу показывает, кто сегодня является лицом города Канта. Хриплый конферансье, пожилой студент в пиджаке и лысая визитная карточка российской Европы, - сегодня этого достаточно, чтобы взять бронзу восьмушки. Галустян все время хочет задать два вопроса. Первый. Далеко ли от Калининграда до Кенигсберга? Второй – почему он не ходил в школе на географию? Глядишь, знал бы сейчас эти, как их, биссектрисы…
Пельш говорит – я там служил. Никто не верит, Пельш про каждую команду так говорит. Эрнст сравнивает политическую необходимость потрясания калининградским кулачком с социальной миссией федеральных медиа по информационной поддержке силовиков. Проигрывают, как и везде в этой игре, НАТЕ.
Пельш решает, что не уйдет со съемок без денег или славы. Он бросается спасать фристайл Калининграду, сметая Богдана с пьедестала тупых образов. Затем выходит Штирлиц, и зал ложится. Ну потому что завтра на работу к девяти.
Снова выходит Александр Васильевич и встает туда, куда никто не ожидал. Во главе могущественной организации. На сцене команда из Брюховецкой. Лавроненко вспоминает в голове, нет, не Реал, нет, не Друзя… Интересно, наверное, будет. Можно и вздремнуть.
Мало кто знает, что Юлий Соломонович сейчас усиленно учит английский, он будет снимать продолжение «Властелина колец». Поэтому, он старается переводить все незнакомые слова. И, конечно же, его сразу же бесит это наглая молодежная шайка-лейка с кричащим американским названием HATE, что переводится на язык господа, как ненависть!
Юлий Соломонович, как гуманитарий с одной стороны, а кавказец со второй, привык сеять только доброе или своё. Горячая кровь мгновенно стреляет ему в руку табличкой с цифрой три. Пельш хочет остановить крестного отца жюри, но Эрнст повторять куртуазные выходки Гусмана не собирается. Хотя команда явно шутит о чем-то, смешном только ей.
«Почему женщина с бородой? Что за намеки? Неужели они догадались?» - напряженно шепчет Юлий Соломонович. «Сливаем», - поддерживают его соседи по неоспоримой гениальности.
Александр Васильевич в этот раз не выходит на сцену, а просто из-за кулисы коротенечко показывает брюховчанам сочувствующую руку с перстнем. «Приятные ребята, зря я их у Сашки в карты выиграл».
Обученный какаду-глашатай пролетает над залом с жутким криком «Проигрыватель!». Хотя после выступления он будет единственный, о ком Дмитрий Нагиев вспомнит тепло. И это неслучайно, в шапке именно из него Дмитрий уйдет из ЦАТРЫ в холодную февральскую ночь.
Проигрыватель уже которую игру показывает одинаковые номера с разными названиями. Гусман решает потратить эти шесть минут на хорошую речь в конце игры, но неожиданно засматривается на свои колени, принимая их за чужие. Галустян просит сменить кальян. Пельш смотрится в зеркальце, стараясь установить на голове наиболее веселое и счастливое лицо.
Дмитрий Нагиев с первых секунд чувствует что-то неладное, но поначалу списывает всё на новые тесные штаны. Галустяну тоже неловко. Это его штаны. Проигрыватель просит Дмитрия Нагиева подняться на сцену, чтобы занять второе место. Дмитрий Нагиев только что вернулся с предпремьерного показа фильма «Защитники», поэтому, слава богу, желудок был пустой. Единственное, что утешает Нагиева, - Пельш у Калининграда опозорится сильнее.
Александр Васильевич смотрит на часы. Часы смотрят на Александра Васильевича. Александр Васильевич присматривается и в очередной раз понимает, почему Лавроненко - его любимый актер. Галустян крошит бороду в самокрутку. Азамат с Филипом шепчут друг другу на ухо свои школьные клички. Словом, магия Александра Васильевича как всегда бьет ключом. И как всегда Пельша.
ГУУ-МИСИС! – пробегает шепот по рядам, но поздно, двери уже заколочены, до конца никто не уйдет. После Проигрывателя рассмешить зал сможет даже морская свинка. Жаль, в составе ГУУ-МИСИС не нашлось ни одной. Зато на зал вываливается сразу куча спорного актуала. Эрнст кивает головой, делая вид, как будто в курсе всего. Пельш видит, что делает Эрнст, тоже начинает кивать головой. Юлий Соломонович видит, что Пельш снова развязался, отодвигает столик подальше. В Пензу.
Галустян всматривается в Белку в мучительной попытке увидеть в команде фаворита вышки, но промахивается и попадает в оператора. Дмитрий Нагиев видит, какой легкий материал у ГУУ-МИСИС, выкидывает свой синий винстон и переходит на юмор москвичей. Дмитрию обидно. В приветствии выходил один он, а коньяк в гримерке все пили поровну.
Александр Васильевич выезжает на сигвее. Ой, извините, слово перепутал. На харизме. Срывая овации, говорит, что выступает последняя команда. Выходит «Спарта» и поправляет Александра Васильевича, мол, не последняя, а первая. Поправляет два конкурса.
Эрнст видит номер про себя, немного мякнет и дает поцеловать руку Пельшу. Дмитрий Нагиев хохочет громче всех, потому что он в тот момент был в кабинете и знает, как все происходило на самом деле. Спарта как может рифмует слова: «золото», «пора бы», «единственные», «заслужил». Юлий Соломонович радостно всхлипывает, наконец-то появился повод сказать что-то хорошее в конце. Да и изжога прошла. Нагиев тут же добавляет, что изжога у Бондарчука прошла, но не собрала. Все смеются, Александр Васильевич считает, что над командами. Вытирает пот, сегодня отлегло. Сегодня снова никто не догадался, что КВН уже не тот.
Февраль. 2017 год. Ночь после игры. НАТЕ жгут медали премьерки. Приказ планирует, как будет срываться на зэках. ГУУ-МИСИС коллективно верит, что не зря работают в ивент-агентстве амика. Калининград рассказывает Богдану, что было на игре. Проигрыватель случайно заходит в ИКЕЮ и придумывает сезон до конца. Спарта моет стопы авторам. А авторы им. Ну а чего, все же молодцы.
Репортаж закончен. А КВН никогда!